В Костанайской области впервые начнут проводить операции по зрению для недоношенных детей

Это стало возможным благодаря стараниям врача-офтальмолога Анастасии Ким

Будучи специалистом, работающим в частной клинике, девушке приходилось часто слышать и видеть мамочек, чьи дети родились раньше срока. Женщины искали помощи у докторов, специализирующихся на зрении. Ведь слабое место 26-недельных малышей – это как раз глаза.

«НК» побеседовал с Анастасией и попытался выяснить, почему зрению новорожденных нужно особое внимание, что для этого в Костанае делалось раньше и сейчас.

– Почему у недоношенных малышей часто слабое зрение или они вовсе слепы? Возможно ли это предотвратить?

– Когда ребенок рождается недоношенным, сосуды вдоль сетчатки глаз не прорастают в том объеме, который нужен. По мере того как его выхаживают, он набирает вес, органы начинают работать самостоятельно, то же самое должно произойти и с сетчаткой, но у некоторых малышей организм не справляется с этой функцией, сосуды начинают расти неправильно и приводить к тяжелому осложнению в виде слепоты.. Если говорить просто, это и называется ретинопатией недоношенных.

Полноценного скрининга в условиях роддома и дальнейшего ведения детей с ретинопатией раньше в Костанайской области, к сожалению, не было. А между тем, выявить неправильное развитие сосудов – самое главное. Надо понимать, что 1/4 или 1/5 часть от всех новорожденных – недоношенные. Из них ретинопатией страдают 40-50% на разных стадиях. Какая-то подлежит хирургическому лечению, другая уходит в саморегресс, то есть ребенок справляется с ней самостоятельно. Но если подумать, что ежемесячно в Казахстане могут слепнуть более 100 недоношенных детей, становится страшно.

Да их выхаживают, отпускают домой, но это не отменяет того факта, что в нашей стране могут появиться более 100 семей с детьми-инвалидами по зрению. Ребенок родился, он есть, долгожданный, но слепой. На местах, в регионах, может показаться, что это не такое большое количество детей, есть проблемы куда важнее, но может быть они не приведут к инвалидизации, не нарушат комфорт жизни человека и целой семьи. А какое будущее у слепого ребенока, нуждающегося в помощи 24 на 7? Тем не менее ретинопатия остается незнакомой и неактуальной темой даже среди медиков. Еще не пришло понимание, что раз мы выхаживаем этих детей, даем родителям возможность не потерять малыша, рожденного до 34 недели беременности, они так же имеют право на комфортную жизнь.

– Прислушивались к вашему мнению на уровне управления здравоохранения области?

– Вообще пройти обучение по диагностированию ретинопатии я решила в 2021 году, когда увидела спрос по этой проблеме. Мамы активно искали, где им проконсультироваться по поводу зрения недоношенных у нас в Костанае. Заинтересовавшись темой, я поняла, что никто в нашем городе не занимается этими детками. Так как ранее я с подобным тоже не работала, поехала учиться в Московский научно-исследовательский институт глазных болезней имени Гельмгольца.

Вернувшись домой, понимала, что в условиях частного кабинета либо обычного приема, я не получу тот опыт, что необходим сразу после обучения. Мне нужно было активно практиковаться, повышать квалификацию, работать с малышами напрямую с самого рождения. Единственное место, где это было возможно – перинатальный центр. В начале 2022 года пошла устраиваться туда на работу.

Говорю, вот я – готовый специалист, денег в меня вкладывать не надо, обучилась сама. Кстати, по приказу Минздрава в перинатальных центрах обязательно должен быть организован скрининг недоношенных, но в Костанайской области никто из офтальмологов не изъявил желание заниматься этим вопросом. Так что меня согласились принять на работу, но проблема заключалась в том, что в бюджете не были заложены деньги на оборудование, которое мне нужно – офтальмоскоп. И главный врач областной больницы мне сразу об этом сказал. Но несмотря на это, я все же устроилась в перинатальный центр.

Но, к сожалению, пройдя весь этот путь, я так и не поставила в известность наше управление здравоохранения, что в области появился специалист, которого так не хватало. Сейчас даже не знаю почему, может просто сама не знала, за что браться и куда бежать… Спустя время, как оказалось, они узнали обо мне сами. Я увидела заинтересованность и большое желание помочь мне, как начинающему специалисту. Это замечательно и здорово мотивирует.

– И как же вы работали?

– Я использовала свой личный офтальмоскоп, но у меня был не совсем тот, что нужен. Можно было упустить некоторые моменты при проверке глаз новорожденных. А в ретинопатии нет времени на ошибки, она может развиться не то что за несколько дней, бывают формы, которые необходимо уловить в течение нескольких часов. В активный период болезни есть всего 72 часа, чтобы успеть прооперировать ребенка, и он не ослеп.

Я стала искать соратников, с кем могла бы проконсультироваться, если вдруг сложный случай. Мне посчастливилось познакомиться с детским офтальмологом КазНИИ глазных болезней, специалистом, который в нашей стране поднял вопрос ретинопатии недоношенных, Асель Шариповой. На сегодня у нее порядка 30 учеников в РК, и я в их числе.

Связавшись с ней, встретила хорошую поддержку и много добрых слов. Костанайская область в плане ретинопатии недоношенных огорчала плохой статистикой, много детей со слепотой поступало на операции именно от нас. Мы с руководителем перинатального центра области стали пытаться найти варианты финансирования, чтобы приобрести оборудование для работы. Асель Шарипова в итоге вывела нас на фонд «AYALA», он реализует благотворительные проекты в области здравоохранения и образования для помощи детям.

Новенький подходящий офтальмоскоп мы получили в июле прошлого года. Когда нам привезли аппарат, скрининг стал проходить намного эффективнее. Офтальмоскоп мы смогли получить еще и в город Рудный. Но к концу года, вероятно увидев мое стремление полностью освоить и внедрить весь объем помощи этим детям, нам посчастливилось получить широкоугольную ретинальную камеру, это очень дорогое и невероятно эффективное оборудование, которое позволяет делать детальные снимки, видео, смотреть сетчатку в реальном времени, а также отправлять эти файлы в любую точку мира с целью удаленной консультации и помощи от коллег. Таких аппаратов на сегодняшний день в Казахстане единицы, и мы их получили абсолютно бесплатно, а также благодаря поставщикам меня индивидуально приехал обучать специалист из Индии.

Кстати, до получения оборудования я своим аппаратом выявила ретинопатию порядка у пяти малышей, и мы смогли вовремя отправить их на операцию в Астану. Так что несколько побед получилось даже тогда, когда на руках ничего не было.

– Диагностика ведется, а что касается операций? Ими вы тоже займетесь?

– Дело в том, что когда после диагностирования мы отправляем малышей санавиацией на операцию, теряется драгоценное время. Во время транспортировки ребенок теряет значительный ресурс своего здоровья и состояния, реаниматологи не сразу «пускают» маленького пациента в наркоз, дожидаются стабильного состояния. Время идет, а это риск.

Поэтому, когда я узнала, что фонд «AYALA» помогает областям купить оборудование для лазерной хирургии, тоже согласилась. Но внедрение таких методов в условиях нашей области – достаточно сложный вопрос, как и все новое. Проанализировав ситуацию, все же пришли к мнению, что нам это надо. Фонд утвердил поставку лазерной налобной установки для лазеркоагуляции для детей с ретинопатией. В конце февраля оборудование доставят. Это очень здорово, мы решаем огромную проблему.

К большому сожалению, пока в Костанайской области я не нашла единомышленников в лице офтальмологов и приходится на самом сложном этапе внедрения и становления такой серьезной работы делать все самостоятельно. Вложено много сил, на мне лежит огромная ответственность. Нужно время, и все встанет на свои места.

20 марта я еду на обучение по лазерной хирургии в КазНИИ глазных болезней. Переживаю. Кто не сталкивался, наверное, не поймет, как морально тяжело оставаться с холодным сердцем, работая с этими малышами. Но как говорят: «Раз взялась – делай, делаешь – не ной».

– Спасибо за беседу. «НК» желает вам успехов, пусть в вашем нелегком деле все получится.

ДОСЬЕ:

Анастасии Ким 34 года. В 2013 году она окончила Карагандинский государственный медицинский университет по специальности «общая хирургия». Сразу прошла специализацию по офтальмологии в медицинском университете Астаны, после приступила к работе офтальмолога в 1 поликлинике г. Караганды.

Практиковалась в малой микрохирургии, освоила на тот момент современный метод исследования – оптическую когерентную томографию. Осваивала сама, затем на одном из международных офтальмологических конгрессов в Санкт-Петербурге.

Хобби, как говорит врач, у нее нет. Раньше очень любила рисовать. Сейчас периодически занимается йогой. На работу уходит много времени, и не всегда получается уделить его чему-то другому.

Полина ШКАРУБО,
Фото предоставлено Анастасией КИМ