Персональный билет в ад/рай – рассказываем о буднях Костанайской областной станции скорой помощи

Для многих костанайцев служба экстренной медпомощи не раз становилась настоящим ангелом-хранителем. Наряду с участковыми врачами-терапевтами фельдшера скорой помощи  – это самые близкие нам люди: именно они вхожи в наш дом и окажутся рядом в самый сложный момент.

 Главное – быть “зараженным”

Бессменной “матерью” нашей городской, а уже четыре года как и областной станции скорой помощи является Ирина Штейгервальд. Она здесь и главный вдохновитель, и каратель, и защитник. Благодаря ее планомерной работе в службу скорой помощи активно приходят молодые кадры. Еще год и станция будет полностью укомплектована. Такого достатка рабочих рук не было давно.

Задаю сходу философско-тривиальный вопрос: а как вы среди множества студентов колледжа видите своих?

– К нам не могут прийти “не зараженные” профессией. Здесь либо никак, либо по любви, – говорит Ирина Штейгервальд. – К тому же, у нас важен определенный склад характера. Вы можете быть первоклассным фельдшером, но если вы спокойны, вам надо поразмышлять, любите размеренный темп работы, то у нас надолго не задержитесь. На скорой надо уметь быстро принимать решения, у нас сплошной адреналин. Определенная степень бесстрашия должна быть. Это не стационар, где кругом еще 10 человек в помощь. Вы на вызове один! Не на кого больше положиться.

Главврач станции говорит, что в профессию будущие фельдшеры окунаются сразу с головой. Захотел прочувствовать службу? Вперед с наставником и в день, и в ночь, а затем попробуй не завалить “большие гонки” на знание всех 130 препаратов в медицинской сумке, сбора анамнеза, постановки диагноза и общения с самым вредным пациентом. Его роль на заключительном экзамене практики всегда, кстати, играет сама Ирина Штейгервальд. Если ты прошел эту школу, то готов к службе.

– Госэкзамен в колледже просто цветочки по сравнению с нашим, – смеется главврач станции. – Ребята к нам приходят и сразу попадают в ад. Но это мы так шутим. Для многих работа здесь становится призванием, настоящим кайфом. Всем, кто прошел наш экзамен, мы выдаем индивидуальные приглашения на работу. С ними они после выпуска сразу идут в кадровую службу.

В городском коллективе службы скорой помощи уже сложился определенный костяк: есть старая опытная гвардия, а есть и совсем молодые ребята 20 лет. Смотря на юную худенькую девочку, даже не верится, что у нее хватит сил и смелости спасти человека от смерти. Для нас, обычных людей, это какой-то героизм во плоти, а для службы 103 – типичный рабочий день.

Помнится, как в конце декабря на скорую помощь обрушился вал работы из-за пика заболеваемости ОРВИ. Люди без конца вызывали скорую помощь в основном на температуру, забыв, что миссия службы 103 – спасать непосредственно жизни и здоровье. Но никак не сбивать некритичную температуру. Для этих вещей есть неотложки при поликлиниках (именно они обслуживают так называемые вызовы 4 категории) и фильтр-кабинеты. Именно из-за большого количества жалоб в конце декабря поликлиники перевели на режим работы почти нон-стоп, чтобы разгрузить скорую помощь.

– Честно сказать, ничего такого особенного в конце декабря не было. Мы же с вами ковид отстояли! Тогда у нас максимальная задержка в выездах была 7 часов, – вспоминает Ирина Анатольевна. – Сейчас же у нас самый “страшный” вызов – это температура. Люди звонят, ругаются, что нас нет уже 30 минут, мы приезжаем, а там 37,2! Ну совесть вообще есть у людей, нет? Если у больного отсутствует отдышка, нет низкого давления и сыпи, то надо обращаться в поликлинику. Подумайте, что когда мы едем на температуру, где-то человек с инсультом может не дождаться помощи. Конечно, когда дело касается нашего здоровья, то мы эгоисты.

Скорая, кстати, никому не отказывает и приезжает на все вызовы. Увы, этим пользуются не совсем порядочные люди. Нет лекарств дома и лень выйти в аптеку? Захотелось врача на дом в 9 вечера? 103 поможет! Ирина Штейгервальд говорит, что работает в скорой помощи с 85-го года и за это время видела многое.

– На заре становления нашей страны, в годы перестройки, было сложно с финансированием здравоохранения. Решили ввести принцип так называемой сооплаты – половину от стоимости вызова скорой помощи оплачивало государство, а половину – люди. Тогда это стоило 25 тиын. И что вы думаете? Количество вызовов на 30% сократилось. Выходит, что часть пациентов нас вызывали просто так, потому что доступно и бесплатно.

И с вилкой встречают, и с чаем

Что такое работа в скорой помощи? Кому-то нравится перебирать бумаги и печатать, а кому-то по душе в 3 часа ночи на 9 этаж без лифта бегать. Местами шутка, но в целом правда о службе 103. Профессия без вариантов и опасна, и трудна, и очень интересна. Любимая поговорка главного врача 103: «От тюрьмы, от сумы и от скорой помощи не зарекайся». Никогда не знаешь, куда занесет тебя сегодня: в СИЗО, колонию строгого режима или в любую организацию города! Так весь город изучишь и в потайных его местах побываешь.

25-летний Ернур Бикатай пришел на станцию скорой помощи пять лет назад. До этого пробовал себя в поликлинике, стационаре, неотложке, даже в ковидной реанимации. Но все не то. Парень признается, что ему нравится работать в экстремальных условиях, а получить адреналин можно только здесь. Только вы не подумайте, что Ернур говорит это из-за любви к красивым словам. Отнюдь. Фельдшер действительно нашел свое призвание и видит себя в помощи людям. Если его разбудить ночью, признается Ернур, он без ошибки может схватить нужное лекарство из чемодана. А их там, напомним, 130 ампул!

– Самое страшное за мои пять лет – роды на дому, – говорит Ернур Бикатай. – У роженицы было обильное кровотечение, это очень опасно. На улице тогда мороз 40 градусов стоял, надо было соблюсти тепловую цепочку при транспортировке, чтобы малыш не замерз.

В среднем одна бригада обслуживает в день по 15-16 адресов. Часто вызывают помощь на астму, гипертонию… Тут или поликлиники недорабатывают, или люди на свое здоровье плюют. Запущенных случаев много.

– Мы у некоторых уже как семейные доктора. Приезжаем к ребенку, например, заодно и дедушек с бабушками посмотрим, – смеется Ернур Бикатай. – Я за пять лет понял, что это однозначно мое. На вызов едешь и думаешь, а что там ждет, кто ждет? Каждый случай как отдельная детективная история. Интересно, что в конце будет. Бывало, что я делал реанимацию человеку, откачал его, а потом через неделю увидел живого в поликлинике. Знаете, какое это чувство? Я человека почти с того света вытащил, и сейчас с ним все хорошо. Это непередаваемо. А еще за год работы на скорой ты можешь увидеть такие заболевания, с которыми в поликлинике за 10 лет не сталкивались. Анафилактический шок, например. Вы знали, что он бывает не только от препаратов? Еще от цитрусовых, ананасов, орехов, меда и яиц.

Фельдшеру Яне Наконечной всего 20 лет. Девушка трудится на станции скорой помощи меньше года, но уже говорит, что нашла себя. Работать в ночь ей не сложно, с эмоциями справляться научилась.

– Наверное, сложно не заплакать, когда видишь, что родные рыдают над умершим? – спрашиваю я.

– Это тяжело, потому что ты приехал на вызов и уже не можешь помочь. Родственники плачут, просят сделать что-нибудь, а там уже трупное окоченение. У меня стоит блок на эмоции, потому что надо помогать, а не плакать, – говорит Яна Наконечная.

Старшие товарищи в такие моменты советуют прибегать к хитрости: чтобы успокоить родственников в трудный момент, надо вовлечь их в процесс – подержать голову, принести воду, подать сумку. Работает всегда.

Бывают ли случаи агрессии или нападения на фельдшеров? Ну, что-то такое вырисовывается, но ЧП еще не случалось. Часто агрессируют, но в таких случаях помогает полиция, рассказывает Диана Кваст.

– Нас часто вызывают к тем, кто стоит на учете. Конечно, страшно порой идти: не знаешь, кто может быть в подъезде, в квартире, но на меня еще ни разу не кидались, к счастью, – говорит девушка.

– А на меня один раз с вилкой напали, мужчина хотел зарезать, – добавляет Ернур Бикатай. – А я ему в ответ: “Так это же вилка, а не нож, как резать?” Все обошлось. У пациента был острый бред и шизофрения.

Ребята работают по графику день – ночь, сутки дома. Ернур, например, им очень доволен. Говорит, есть хотя бы время пожить! Или сходить по своим делам в будний день, например. Здорово, когда не привязан только к субботе и воскресенью.

– У меня даже выработалась устойчивость ко сну, – смеется фельдшер. – Раньше я после ночной смены “умирал”, когда не был женат, а теперь могу весь день проводить с семьей и ложиться спать вместе со всеми.

– А у кого-то благодаря профессии сформировалась привычка есть в 23:00, – признаются коллеги Ернура.

У фельдшеров бывают очень сложные дни, когда вызовов много, а люди порой ведут себя бестактно. После такого возвращаешься домой, как из ведра облитый. Но в основном пациенты от души благодарят за помощь, относятся по-человечески и даже норовят угостить чаем.

– Интересно, что люди советской закалки, как бы им плохо ни было, всегда встают и встречают нас сами. По-другому просто не могут. Так проявляют свое уважение, – замечает Ернур Бикатай.

Есть ли мифы о скорой помощи? Не без этого. Вот часть из них:

– люди думают, что скорая помощь и поликлиника – это одно и то же, поэтому просят фельдшеров открыть больничный лист, выписать рецепт;

– пациенты считают, что без скорой помощи пациента не примут в приемный покой больницы, поэтому звонят на 103. На самом деле никакого секретного пароля нет, двери открывают и “гражданским”;

– дефибриллятором можно оживить человека, если он уже мертв. К сожалению, нет. Это работает только в фильмах.

СПРАВКА

Областная станция скорой помощи организована четыре года назад. Включает 23 отделения во всех городах и районах, две подстанции и одно отделение медавиации. Ранее централизованной системы не было, поэтому скорая помощь в городах и на селе разительно отличалась по оперативности и качеству. Сейчас они едины, в каждом отделении есть реанимобиль, все сотрудники проходят одинаковое обучение, у всех одинаковый набор аппаратуры и лекарств.

Время прибытия помощи зависит от категории вызова. К этому прибавляем еще 5 минут, которые нужны диспетчеру на прием самого вызова:

– первая категория (когда есть прямая угроза жизни) – 10 минут;
– вторая категория (потенциальная угроза жизни) – 15 минут;
– третья категория (потенциальная угроза здоровью) – 30 минут.

Четвертая категория (при отсутствии прямой и потенциальной угрозы жизни и здоровью) – 60 минут. В городах на эти вызовы выезжают неотложки поликлиник.

Температура у детей до трех лет относится к вызову третьей категории. Все, кто старше, с неосложненной температурой ждут неотложку из поликлиники согласно регламенту четвертой категории.

Татьяна ФАЙЛЬ, фото Абиля ДОЩАНОВА