Динара Шукижанова – о политике, работе в Мажилисе, возвращении домой и жизненных принципах

«НК» встретился с президентом AGROMASH и директором Костанайского тракторного завода Динарой Шукижановой

Она впервые рассказала о начале своего пути в политику и раскрыла причины ухода из Мажилиса.

– С того момента, как возглавили завод AGROMASH, вы стали кумиром для многих. Чувствуете ли ответственность перед обществом и не давит ли это на вас?

– Когда мне говорят, что я пример для кого-то, честно, чувствую себя неловко. И это не потому, что хочу казаться простой, как сейчас модно.

Высокая должность ведь не пришла ко мне неожиданно. Бывает же, когда музыкант занимается творчеством многие годы, его никто не признает, а потом одним утром он просыпается звездой. У меня же все было органично и последовательно: я пришла на завод на позицию менеджера, ничего не понимала, училась и вникала в процессы шаг за шагом. Это было огромное количество пролитых слез, нервов, разочарований, а также работы над собой. Я меняла должности постепенно, у меня не было головокружительной карьеры, резкого взлета. Поэтому я спокойно к этому отношусь. К тому же все, что делаю, соответствует моим внутренним убеждениям, я верю в свое дело. Но знаете, я со всей серьезностью подхожу к выбору мероприятий, куда меня зовут выступать. Не всегда соглашаюсь и удивляюсь смелости некоторых молодых коучей или блогеров, которые транслируют в массы свои мысли вроде: «Бизнесом может заниматься любой, бизнесменами не рождаются, а становятся, бросайте все и начинайте свое дело». Это вообще не так! На основании своего опыта я убеждена, что бизнесом может заниматься не каждый человек. Чтобы делиться чем-то подобным, нужно быть профессионалом. Я лишь могу рассказать свою историю, но не учить, как вести дела, потому что все очень индивидуально.

– А у вас есть кумир? На кого вы равняетесь?

– Меня недавно спросили об этом, а я не смогла ответить. Мне кажется, что у всех настолько своя история и особенная с точки зрения того, в какое время человек родился и с какими ситуациями сталкивался. Нет волшебной формулы, почему женщины, например, успешны. В моем случае, если говорить о том, на что можно равняться, так это на работоспособность и желание каждый день делать себя и то, что тебя окружает, лучше.

– Как вы считаете, какой должна быть современная казахстанская женщина? В обществе ведь до сих пор ведутся активные споры: бизнесвумен или хранительница очага…

– В моем понимании современная казахстанская женщина, во-первых, – счастливая! Неважно, что она делает. Выбирает ли для себя роль мамы, жены и супруги, либо хочет быть деловой и активной. Я много раз говорила, что у профессионализма нет лица. Если у женщины все органично получается, то это ее. Сейчас много стереотипов, ярлыков. Все спорят, ругаются, выясняют, какая должна быть женщина. Но у каждого свой путь.

Например, моя младшая сестра – домохозяйка, у нее трое детей. Муж работает, а она занимается цветами в саду, детьми. Приезжаю к ней и кайфую, насколько она наполнена. При этом я рада, что работаю на заводе. Давайте просто отойдем от всех этих условностей, вот это «должна быть» мне не нравится.

– Почему вы решились пойти в Мажилис и оставить завод?

– Это было достаточно стремительное решение. Мы часто встречаемся с моим другом Айдарбеком Ходжаназаровым. Однажды пили чай и обсуждали политическую повестку. Когда у тебя большой завод, это неизбежно тебя касается. В общем, мы ругали правительство и законы, которые принимаются депутатами. С нами в тот день был преподаватель из МГУ, который консультирует компанию Olzha Agro по некоторым процессам. И он сказал: «А что же вы сами не попробуете что-то изменить, а только сидите и возмущаетесь?» Нам стыдно стало! (смеется). Мы сомневались, мол, кто нас пустит в политику, но начали расписывать задачи и пути решения проблем, на наш взгляд. Тогда родилась идея нового политического движения, партии, которая будет реально представлять интересы бизнеса. Мы загорелись и стали действовать. Но все оказалось не так просто. Мы не смогли с первого раза зарегистрировать партию! Когда все получилось, это было уже колесо, которое не остановить: предвыборная кампания, поездки по регионам… Я тогда даже и не думала, что пойду в Мажилис, не представляла, как можно заниматься законотворчеством. Я была депутатом маслихата, но это совсем другая деятельность. Когда у нас уже был подготовлен партийный список, мы даже представить не могли, что наберем большое количество голосов. Рассчитывали максимум на два кресла, а получили целых шесть. И я была шестой в списке! Когда объявили результаты, я сразу сказала, что не пойду в Мажилис. Я ведь работаю, какой из меня депутат? Очень переживала. Для меня это было крайне серьезное решение. В марте у нас как раз начался сезон, это был самый пик в компании, когда я была нужна. Ехать в Астану надо было уже через две недели. А можно, говорю, я в сентябре подключусь? Мне ответили: «Дорогая, welcome to политика! Здесь так не работает. Все, вы – партия, вы заявили, это вам не игрушки». Я об этом даже семье своей не говорила. Мама до последнего думала, что я просто катаюсь по делам. Когда она узнала, то сказала: «Ты с ума сошла?!» Так все и началось.

– Как для вас прошли первые месяцы в качестве мажилисвумен? Было ли сложно перестроиться с работы на заводе?

– Конечно! Во-первых, там ты маленький винтик большой системы. Это здесь я босс и отвечаю за полторы тысячи сотрудников. А в Мажилисе твоя поправка в закон влияет на весь Казахстан, на всех его жителей. Вот где мегаответственность. Тебе приносят вот такую пачку законов. Читай! И ты сидишь, все перечитываешь. Я была в Комитете по экономической реформе и региональному развитию, там рассматривали законопроекты, связанные с социальной сферой, здравоохранением, образованием. Я далека от этих вещей, поэтому надо было погружаться. Мне было так сложно, что я, наверное, каждый день приходила и думала, что же я здесь делаю, смогу ли… Поняла, что быть госслужащим – это действительно сложно.

Конечно, если относиться к этому серьезно. Я для себя давно решила, что если работаешь, то нужно делать это хорошо. Первый месяц стабильно задерживалась после работы, читала, а еще регулярно была на связи с заводом, консультировала своего преемника. Он был назначен, но явно не готовился так быстро стать президентом AGROMASH.

– Как вы выдержали такую нагрузку?

– Ну, человеческий мозг же не ограничен и наш потенциал тоже. Как говорится, на кого грузят, тот и везет (смеется). Я пересматривала свое время, тайм-менеджмент помог. Психологически было сложно, но, слава богу, нас из партии было шесть человек. Мы вечерами собирались и немножко выплескивали все, что накопилось, делились эмоциями и мыслями, обсуждали многие вещи и были друг другу как психологи.

– Правда ли, что вы чувствовали притеснение со стороны других партий? Все-таки вы новички и в меньшинстве.

– Нет, такого не было. Ну и разве мы с Айдарбеком Ходжаназаровым похожи на людей, которых можно притеснить? (смеется). Были моменты, что ты приходишь, например, в Мажилис, а почти все кабинеты уже распределены. Выбирайте из остатков. И первое время с учетом отсутствия опыта работы в Мажилисе мы были не на равных с другими депутатами. Но быстро это нивелировали и влились в поток.

– У вас были предубеждения насчет работы депутатов?

– 100%. Я считала, что это люди, которые пришли сюда после выхода на пенсию. Думала, здесь занимаются только болтологией и поднимают руку, когда надо. И я этих стереотипов боялась. Думала, что это будет крах моей карьеры, а потом поняла, что все зависит от нас. Если кто-то хочет просто сидеть, то так можно. Но это же не только в Парламенте, но и в жизни. Надо оставаться верным своей позиции.

– Находясь в должности депутата, вы много говорили о проблеме распространения синтетических наркотиков. Почему эта тема для вас стала важной?

– В моей жизни есть человек, который подсел на это, и мы с друзьями его оттуда вытаскивали. И тогда я поняла, насколько это серьезно. Начала изучать эту тему, съездила в несколько наркодиспансеров и увидела 12-летних детей, которые сидят на синтетике. Это действительно страшно, когда дети на всю жизнь остаются инвалидами, потому что синтетика сажает печень за 3-4 месяца. Ученикам начальных классов предлагают эти таблетки, они выглядят, как конфетки, а потом дети привыкают. Представила, что это попробует мой ребенок, что потеряю свою дочь. И это меня тронуло.

– Не вымотали ли вас поездки из Астаны в Костанай? Вы часто приезжали домой, посещали заводы. Тяжело ли было осознавать, что производства развиваются без вас? Не хотелось ли вернуться?

– Я постоянно возвращалась в Костанай, потому что здесь родители, семья первое время была тут, дочь училась. Ну и на завод заходила. 10% акций принадлежат мне, и они были переданы в доверительное управление маме, я не скрываю этого. Это был частично и мой бизнес, поэтому меня интересовало все, что здесь происходит. Но потом я поняла, что постоянно вмешиваюсь в операционный процесс и это вредит компании. Но я все равно приезжала и мой преемник мне сказал: «Динара Аманжоловна, может, вы сходите в SPA? Или куда-нибудь еще? Пожалуйста, не приходите на завод» (смеется). Но я продолжала это делать, потому что не могла отпустить производство. Представьте, 12 лет здесь… Это как твой ребенок.

Мне было тяжеловато с таким количеством поездок, но цель оправдывает все, я же знала, зачем еду.

– Что в итоге сподвигло вас оставить Мажилис и вернуться в родные края?

– Мне кажется, что я свой производственный потенциал не реализовала до конца. Наверное, смогу быть депутатом, но лет через пять-десять, когда поставлю компанию твердо на ноги. 2023 год выдался сложным для аграриев, а следовательно, и для нас. Я очень сильно переживала по поводу этой ситуации, за компанию, за людей, перед которыми несу ответственность. Поэтому посчитала, что правильнее вернуться в бизнес. В компании есть процессы, которые, к сожалению, без меня не могут протекать. Это плохо для управленца, но я ведь ушла, не успев дорастить «своего ребенка».

К тому же как я уже говорила, быть госслужащим – это призвание. Но пока не мое.

Сейчас я нужна здесь, мне нравится быть на производстве, кажется, тут я принесу больше пользы, чем там.

– Как себя ощущаете на новом-старом месте? Какие планы на ближайшее будущее?

– Вернувшись, я по-другому смотрю на компанию. Когда ты долго находишься на заводе, то глаз замыливается. Это как каждый день видеть дома сломанную ручку и постепенно привыкнуть к ней. А тут, когда ты вернулся, начинаешь замечать, что некоторые процессы просто не работают, они закостенелые. Теперь вижу, что требует трансформации. Я сейчас кайфую, что у меня получилось набраться опыта, немножко выйти из этой зоны комфорта, потому что это реально было так.

– Что вам дал опыт в Мажилисе?

– Я научилась терпению, больше слышать и слушать людей, а также не давать обещаний, которые не могу выполнить. Один раз мы так сделали, было неловко за себя. Нужно серьезно относиться к своим словам.

Татьяна ФАЙЛЬ,
фото Абиля ДОЩАНОВА