«Кто такой Смолин? Ученик Авиценны?»

Первая частная лаборатория появилась в Костанае в 1997 году

Речь пойдет о лаборатории им. И.В. Смолина. Наверное, не многие знают, чье имя носит учреждение, а тем временем загадочный Смолин уже третий десяток лет сопровождает многих костанайцев на пути выздоровления от врача к лаборатории и обратно.

Иван Владимирович Смолин – основатель учреждения. Он – врач-биохимик по образованию и лаборант до мозга костей, влюбленный в свое дело.

О том, как зарождалось учреждение, впоследствии превратившееся в целый бренд, Иван Владимирович рассказал корреспондентам «НК».

Поближе к больничному городку

Наш собеседник сразу подметил: не лаборатория имени Смолина, а просто Смолина. Для него это важно.

– Это не памятник нерукотворный себе любимому, а просто констатация факта: это ведь моя лаборатория. Я начинал один, у меня даже лаборантов не было. Делал все сам вручную, чтоб заработать какие-то деньги, – поясняет Иван Смолин.

Родом наш герой не из Костаная и даже не из Казахстана: его семья жила в Алтайском крае, затем юный Иван поступил учиться в медицинский институт в Томске. В Костанай попал по воле судьбы: приехал к родным первой супруги и остался здесь на всю жизнь.

15 лет он проработал в местном роддоме – сначала лаборантом, а затем дорос до заведующего лабораторией. Спустя время решился открыть свою. В 1997 году Иван Смолин получил лицензию, арендовал помещение прямо в роддоме и начал проводить частные исследования.

– Заняться анализами меня сподвигла неудовлетворенность тем, что мы тогда делали: уже появились более современные методы, а у нас это не применялось, мы отставали. Мне хотелось большего, – вспоминает Иван Смолин. – Я решился взять лицензию на эту деятельность, хотя тогда в принципе было дико, что лаборатории могут быть частными. Тем не менее появились коммерческие реактивы, и мы могли делать анализы на приличном уровне.

В 90-х не стало радиоизотопной лаборатории, которая располагалась на базе областной больницы. Такая в регионе была одна. С тех пор анализы на щитовидную железу не делали, не было и иммунологических. Лаборатория Смолина «родилась» в нужное время.

– Люди стали идти ко мне, но из-за того, что город маленький, было трудно продвигать некоторые анализы, о них тогда даже не знали многие врачи, – добавляет Иван Смолин.

На базе роддома удалось проработать вплоть до 2005 года, затем на республиканском уровне постановили: частные медуслуги от государственных нужно отделить. Лаборатории пришлось срочно искать помещение, отстраиваться и переезжать, чтобы продолжать деятельность. Идеальным вариантом стала двухкомнатная квартира на ул. Павших Борцов (ныне Шаяхметова), где до сих пор располагается первый процедурный кабинет лаборатории.

Иван Смолин признается: это место выбрано не случайно. Помещение специально искали в районе роддома, потому что именно там целый больничный городок.

– Люди за медпомощью шли сюда, заворачивали за угол и видели лабораторию, – объясняет свой выбор собеседник. – Когда меня практически выгнали, пришлось изыскивать средства на создание лаборатории. Первое серьезное оборудование приобрел тоже только после переезда. Я приверженец мнения, что лучше иметь свое помещение, чем арендовать. Так и получилось. Кредитов не брал, у государства ничего не просил, только зарабатывал и где-то вкладывал.

Примерно до 2007 года у лаборатории Смолина конкурентов не было вообще, а после на фоне, как говорит Иван Владимирович, «жирных» годов, еще до дефолта, начали появляться сетевые лаборатории. Они забрали определенную долю клиентов, но в то же время заставили работать еще лучше.

– В 2019 году мы расширились, потому что хотелось комфорта. Сама лаборатория со всем оборудованием, где непосредственно исследуют взятые биоматериалы, ютилась с 2006 года в двухкомнатной квартире на углу пр. Назарбаева. Со временем там стало так тесно, что аппараты почти стояли друг на друге, – говорит Иван Смолин. – Три года мы строили новое здание на ул. Бородина и затем открыли не просто лабораторию, а медицинский центр.

Доверяем себе, и в нас верят

Десяток различных аппаратов вальяжно располагается в новом просторном зале, а в соседних кабинетах прием пациентов ведут узкие специалисты. Врачи арендуют здесь помещение, то есть работают на себя, однако между лабораторией Смолина и ними сложился идеальный тандем: доктора обеспечивают лаборатории гарантированный поток пациентов, а учреждение предоставляет им хорошие условия аренды. На руку это и костанайцам: теперь в одном месте можно пройти консультацию и обследование.

Главное, чем гордится Иван Смолин, – высокое качество исследований. Достигать точных результатов удается с помощью закупа хорошего оборудования и реактивов.

– В коммерческих лабораториях сейчас используются закрытые системы, то есть применяются реактивы, которые подходят только для конкретного аппарата, – уточняет наш собеседник. – На цену анализа влияет стоимость реактивов. К примеру, набор для определения поствакцинальных антител к ковиду стоит 800 тыс. тенге, еще нужно покупать колибратор к нему – плюс 100 тысяч. Этого хватает на 190 определений. Да, цены нынче кусаются, но мы стараемся делать стоимость анализов ниже, чем у сетевых лабораторий.

Иван Смолин отмечает, что пандемия повлияла и на лабораторный бизнес. Вопреки мнению, что люди стали часто ходить по врачам и лечиться, количество проведенных исследований в 2020 году уменьшилось на 30%.

– В прошлом году люди стали реже ходить в больницы и, как следствие, не сдавали анализы. Сейчас мы наблюдаем всплеск онкологии. Иной раз видим такие ужасающие результаты, с какими не сталкивались никогда, то есть пациенты доходят до врачей уже в запущенном состоянии, – констатирует Иван Владимирович.

А как же ПЦР-тесты на коронавирус? В лаборатории Смолина их не делают. Это принципиальная позиция руководителя учреждения. Так как ковид относится к определенной группе патогенности, для работы с вирусом нужно создать безопасные условия как для персонала, так и для остальных клиентов: отдельный вход, процедурный кабинет, защитные костюмы для сотрудников.

– В Казахстане вообще минимум лабораторий, которые могут делать этот анализ безопасно для персонала, – говорит Иван Смолин. – У всех остальных лаборанты переболели уже по несколько раз, они ведь постоянно с инфекционным материалом работают, люди больные стоят в одной очереди со здоровыми. Да, это большие деньги, потому что всем сейчас нужен ПЦР, однако я не хочу рисковать здоровьем своего персонала. Если бы мы знали о ковиде до завершения строительства нового здания, может, что-нибудь бы придумали, а так у нас нет возможности проводить исследования безопасно. Надо делать все правильно.

Забота о пациенте – это то, что Иван Смолин ставит во главу угла. Не раз бывали случаи, когда к нему в лабораторию приходили пересдавать анализы, потому что в других учреждениях получали спорные результаты. В таких ситуациях на лаборантах лежит большая ответственность.

– Недавно был случай: пациент сдал ПЦР на гепатит в сторонней лаборатории и получил положительный результат. Решив перепроверить, он сдал еще и у нас. Анализ был отрицательным, – рассказывает Смолин. – Ситуация спорная, поэтому анализ переделывали и мы, я сам лично занимался этим, и другая лаборатория. В итоге они тоже получили отрицательный результат. Это была ошибка лаборанта, учреждение потом извинялось перед пациентом. Еще пример: мужчина пришел на анализы по щитовидке по рекомендации врача. В других лабораториях он получил хорошие результаты, но по УЗИ видно, что проблемы с железой есть. Его лечащий врач настоял на пересдаче. Наше исследование указало на рак. Мы снова несколько раз его переделывали, чтобы убедиться в верности результата. В итоге мужчина поехал оперироваться, это действительно была онкология.

Сегодня два процедурных кабинета лаборатории Смолина принимают от 50 до 100 пациентов в день. Есть планы по расширению, чтобы охватить как можно больше людей.

– Я понимаю, что до нас многие просто не доходят. Мы думаем над открытием кабинетов где-нибудь на КЖБИ или КСК, – говорит Иван Смолин. – У нас есть франчайзинг в Рудном, но, к сожалению, они плохо работают, наверное, будем разрывать договор.

За более чем 20 лет Иван Владимирович прочно прикипел к лаборатории, а она отплатила ему тем же: недаром сегодня у костанайцев фамилия Смолин прочно ассоциируется с медициной.

– Знакомые рассказывали: выходит от нас девочка лет 14-ти, смотрит на название лаборатории и спрашивает: «Мама, а кто такой Смолин? Ученик Авиценны?», – смеется наш собеседник. – Приятно, что мы вызываем только хорошие мысли.

Татьяна НАЗАРУК,
фото Нуржана СМАИЛОВА