Многие вещи стали для облздрава и ведомств, занимающихся социальной защитой лиц с ограниченными возможностями, настоящим открытием
На фоне многодетных матерей, которые отказываются от предложенного жилья, эти истории выглядят более беспросветными.
На встречу с руководством управлений здравоохранения и координации занятости, а также департаментом труда и соцзащиты и детской областной больницы, которая прошла 17 февраля, собрались девять женщин. Все они – мамы детей-инвалидов разных возрастов. Почти все снимают жилье, многие воспитывают детей в одиночку, две из них – вдовы. Каждая история – это смесь мужества и горя.
Юлия Ким – мама троих детей. Один из них, 10-летний Родион, страдает от эпилепсии. У женщины нет возможности выехать в Россию или столицу, поэтому сына она лечит в Костанае. Как известно, эпилептологов у нас нет, а лечение, назначенное местными невропатологами и психиатрами, не помогает. Родион принимает большие дозы препарата «Депакин», но ничего не помогает.
Гульнара Богинская воспитывает 8-летнюю Милану одна. В прошлом году женщина похоронила мужа и осталась одна. У ее дочери ДЦП, государство платит маме пособие по уходу в размере 50 тыс. тенге, ребенку-инвалиду второй группы – 57 тыс.тенге. Еще 30 тысяч Гульнара получает за потерю кормильца. Ни АСП, ни единовременные выплаты женщине не дают – доход «слишком высокий».
– Моя дочь не ходит, но при этом ни коляска, ни инватакси ей не положены, потому что на это могут претендовать только инвалиды первой группы, – рассказывает Гульнара Богинская. – Мы не можем выйти погулять, я таскаю ребенка, который весит 21 кг, на руках. По улицам вожу ее на санках. Знаете, какие комментарии я слышу от людей в автобусе? Такой ребенок здоровый, с санок слезть не может. Мне каждому стоять и кричать, что у меня дочь неходячая? Я это проглатываю и молчу. Денег на коляску у меня нет.
У Надежды Рерих из-за невнимательности врачей дочь потеряла зрение. 18-летняя Валентина в результате атрофии зрительных нервов глаз ослепла. Сейчас девочка различает только день и ночь. Восстановлению зрение уже не подлежит.
– У моего ребенка были косоглазие и дальнозоркость. В глазной больнице вовремя атрофию не увидели, не прописывали поддерживающие препараты, поэтому Валя больше не будет видеть, – говорит Надежда Рерих.
У сына Ксении Тонких, 9-летнего Макара, ситуация схожая: мальчик тоже может ослепнуть, но ему только выписали очки. Врачи не собираются лечить мальчика.
Динара Жетписбаева борется за своего сына Алишера. У 10-летнего мальчика аутизм, легкая умственная отсталость, плюс к этому близорукость и расходящееся косоглазие обоих глаз. Женщина хотела использовать накопления супруга сверх порога достаточности на операцию по устранению косоглазия, однако государство ей в этом отказало.
– Мне сказали, что близорукость не входит в перечень тяжелых заболеваний, как и аутизм, и умственная отсталость, – отмечает Динара Жетписбаева. – То есть я не могу свои деньги использовать на лечение своего ребенка. Я не прошу помощи у государства, я за свой счет вожу сына в Алматы, потому что у нас нет специалистов, но мне отказывают даже в таком вопросе! Почему надо обязательно жаловаться и требовать?
Замруководителя по МСЭ департамента труда и соцзащиты Айтжамал Душанова сообщила, что ожидаются изменения в вопросах реабилитации инвалидов. В частности, креслами-каталками будут обеспечивать и тех лиц, кто ранее на это претендовал. Речь идет об инвалидах второй группы.
Почти у всех детей, чьи мамы пришли на встречу, – эпилепсия. В Костанае это заболевание не лечат, потому что нет эпилептологов, и не проводят для таких детей реабилитацию – им она от государства по протоколу не положена. Хотя на самом деле эпилептики нуждаются в полноценной медицинской, социальной и психологической помощи.
– Эта группа детей вообще оказалась вычеркнутой, потому что приступы – это у нас противопоказание к реабилитации. Хотя ЛФК им можно, педагогическая коррекция тоже нужна, но у нас нет ни одного отделения, куда бы таких детей брали, – выступила заведующая отделением реабилитации при железнодорожной больнице Татьяна Костенко. – Я могу только детей с ДЦП брать, ДЦП и эпилепсией, а чисто эпилептиков нет. Но с ними тоже надо заниматься! Почему город своими силами не откроет центр реабилитации для таких детей?
Нонсенс, но костанайцы сами приглашают инструкторов по ЛФК из России, оплачивают им проезд, занятия с детьми и за свои деньги снимают зал! Гульнара Богинская говорит, что один курс обходится в 60 тыс. тенге. При этом ее дочери Милане нужен беспрерывный годовой курс, чтобы девочка встала на ноги, но средств у матери нет. Врачи из поликлиник прописывают только ЛФК в 24 дня два или три раза в год, что для нее просто бессмысленно.
Более подробно об этой встрече читайте в следующем номере «НК».
Татьяна НАЗАРУК
Фото Владислава ВЫСОЦКОГО
Много сидишь в социальных сетях? Тогда читай полезные новости в группах "Наш Костанай" ВКонтакте, в Одноклассниках, Фейсбуке и Инстаграме. Сообщить нам новость можно по номеру 8-776-000-66-77