Владимир НЕЧИТАЙЛО: «Год без выходных»

Главный санврач области рассказал о работе, семье и перенесенной коронавирусной инфекции

Встреча с одной из, бесспорно, самых узнаваемых персон 2020 года оказалась спонтанной и незапланированной, но звезды сошлись так, что Владимиру Семеновичу удалось выкроить для нас время в своем напряженном графике.

Как реагирует на негатив в свой адрес в социальных сетях, чем живет и где отдыхает наш собеседник, читайте в эксклюзивном интервью «НК».

– Владимир Семенович, расскажите о себе: где родились, какое образование получили?

– Родился я 13 февраля 1958 года в селе Лесное (бывший Куржункуль) Федоровского района. После школы поступил в Карагандинский медицинский институт по специальности «санитария, гигиена и эпидемиология». В 1981 году, получив диплом, я устроился в Костанайскую санитарно-эпидемиологическую станцию. Работал простым специалистом, вскоре стал заведующим отделом. С 1994 по 1996 годы трудился в Костанайском районе в качестве заместителя главного санврача. А в 1996 году снова вернулся в областную службу. С 2013 года был заместителем руководителя, в 2015 году возглавил департамент.

– Все мы знаем, что учеба в мединституте дается нелегко, нужно постоянно зубрить темы, готовиться к лекциям и практическим занятиям. Время на личную жизнь оставалось?

– Со своей женой как раз таки я познакомился в институте. Жили в одном общежитии. Круг общения был ограничен, дружили, можно сказать, только с будущими врачами. Так я и познакомился с супругой. В 1981 году мы сыграли свадьбу в Костанае. У нас родились две прекрасные дочери – Виктория и Елена.

– Они пошли по вашим стопам?

– Не совсем. Старшая Виктория экономист, а младшая Елена – фармацевт. Учились они в Челябинске, там и вышли замуж. Сейчас с семьями перебрались в Санкт-Петербург, где работают каждая по своей специальности. Дочки подарили нам с супругой двух внуков и двух внучек.

– Как изменился ваш ритм жизни в 2020 году? Каким образом коронавирус отразился на работе?

– Наша работа никогда не была спокойной. Но в этом году департамент работает в режиме нон-стоп. У меня не было выходных почти год. На работе зачастую приходится задерживаться, дома также работа не прекращается. К примеру, в час ночи мне скидывают отчеты сотрудники по контролю за границей: сколько людей въехало, выехало, есть ли у них какие-то симптомы коронавируса. Мне все эти данные нужно изучить… Но я не жалуюсь. Ведь все силы и средства мы направили на борьбу с ростом заболеваемости КВИ.

– Получается, дома оборудовали рабочее место?

– Компьютер есть, но знаете, я уже приспособился к гаджетам. Теперь могу все проверять через телефон. Большинство информации присылают в WhatsApp. Дома работается спокойнее, нет столько звонков. Даже постановление в основном готовлю в своих четырех стенах.

– То есть новое постановление вы один пишите и утверждаете?

– Нет. Вообще, постановление готовится при улучшении или ухудшении заболеваемости COVID-19. Со стороны нашей службы я пишу предложения об изменениях в документе. Затем эти предложения рассматривает предварительно заместитель акима области, а после они попадают в региональный оперативный штаб, который возглавляет Архимед Бегежанович Мухамбетов.

– Главный санврач РК как-то влияет на постановление?

– При изменениях и дополнениях мы опираемся на постановление главного государственного санитарного врача РК, где прописан ряд ограничительных мер. За их рамки мы не можем выходить.

– Почему при стольких ограничениях мы все же оказались в «красной» зоне?

– Скачок заболеваемости произошел в ноябре. Если первого числа заболевших было всего 13, то в конце месяца самый высокий показатель составил 88 случаев. Почему это произошло? Все очень просто. Нарушают карантинный режим как простые граждане, так и хозяйствующие субъекты. Недобросовестные рестораторы, владельцы кафе в погоне за выгодой проводят несанкционированные массовые мероприятия за закрытыми дверями, как подпольщики. Такие факты выявляются мониторинговыми группами, нарушители привлекаются к ответственности.

Кроме того, сами граждане проводят в стенах своего дома дни рождения, сватовство… После большинство из этих людей обращается в медучреждения с симптомами коронавируса. При грубом анализе на лечении находятся до 30% людей, принимавших у себя гостей или сходивших к кому-то на праздник.

Есть, конечно, у нас проблема и с общественным транспортом. Перевозчики увеличили интервал движения, а также пускают на линию мало автобусов. В итоге в часы пик общественный транспорт забит битком. А загляните в автобусы! 30-40% пассажиров сидят и стоят без масок. Они как сами не заботятся о своем здоровье, так и подвергают угрозе здоровье своих родных. Думаю, что пока сам на сам с этой заразой не столкнешься, не поймешь, насколько коронавирус серьезен и опасен.

– Кстати, в июле наши редакционные мессенджеры разрывали сообщения о том, что вы находитесь не на больничном, а нежитесь на пляже в Турции…

– До меня тоже доходили эти слухи (смеется). Но, если бы это было так… 23 июня я почувствовал себя плохо, а уже 25-го меня госпитализировали в Рудненскую больницу в инфекционный стационар.

– Почему в Рудный? И как вообще перенесли болезнь?

– Госпитализировали в другой город, потому что в Костанае все больницы были заняты, не было ни одной свободной койки. Тогда наша область оказалась на пике заболеваемости…

У меня болело все тело: голова, мышцы, суставы. Была невыносимая слабость и полная потеря аппетита. Пять дней в больнице я лежал под кислородом, «ел» только таблетки. У меня развилась двухсторонняя пневмония с поражением более 50% легочной ткани.
После 11-ти дней в больнице меня выписали, но я был очень слаб, присутствовала сильная одышка. Лечение продолжилось амбулаторно. Больше месяца я не мог прийти в себя. Доходил до кухни и уже уставал. В городе будто задыхался, не хватало воздуха, поэтому решил выехать к себе на дачу. Посадка и прополка отвлекала от мыслей, от болезненного состояния.

– Что необычного выращиваете на грядках?

– Все как у всех: помидоры, огурцы, баклажаны, перец… Есть яблони, груша, виноград, слива. В прошлом году заказал в одном питомнике грецкий орех. Одну зиму саженцы уже пережили, надеюсь, переживут и нынешнюю. Очень много у меня малины и клубники. Часть ягод замораживаю, а часть раздаю знакомым.

– А где могли заразиться коронавирусом?

– С весны, кроме работы и дома, нигде не был. Как раз таки в июне сотрудники лаборатории, которые находятся с нашим департаментом на одном этаже, стали болеть. По роду своей деятельности мне приходилось с ними часто контактировать. Вот и заразился…Никто ни от чего не застрахован!

– С выходом каждого нового постановления многие читатели проявляют агрессию в социальных сетях. Как реагируете на негативные комментарии в свой адрес?

– Я стараюсь не читать комментарии. Если начну принимать их близко к сердцу, то можно бросать работу и сидеть дома. Конечно, дочери все читают, им это неприятно. Присылают мне слова сочувствия. Но ничего не сделаешь с людьми: каждый имеет право на свое мнение, порой даже необъективное.

– Ранее вы сказали, что в июне пошел рост заболеваемости коронавирусом…

– Да, в апреле-мае был жесткий карантин, потом пошли послабления. Люди расслабились. В июне заболевших с каждым днем становилось все больше и больше. Рост был стремительный. Признаю, в какой-то момент мы просмотрели ситуацию, не ввели вовремя ограничительные меры. В итоге получили переполненные больницы, не хватало медикаментов, кислородных баллонов… Скорая помощь не справлялась с объемами работы. Больные ждали врачей по два-три дня. Но теперь мы, наученные горьким опытом, готовы к любому развитию событий. Построена модульная инфекционная больница, подготовлен двухмесячный запас лекарственных средств.

– Весной и летом активно дезинфицировали улицы, остановки…

– Сейчас эти меры будут бесполезны. На улице минусовая температура, все замерзнет и не даст должного эффекта.

– Горожане пишут, что статистика по больным коронавирусом надуманная. Мол, перед праздниками и выходными цифры специально завышаются. Так ли это?

– Для чего нам это делать? В выходные и праздничные дни и так введены более жесткие требования, чтобы предотвратить массовость, снизить количество контактов. Ограничительные меры приняты не потому, что кто-то кому-то хочет навредить, заставить сидеть дома или оставить в убытках бизнес, а, еще раз повторю, для борьбы с распространением коронавирусной инфекции.

– И все же, есть ли погрешности в статистике?

– Лаборатория ежедневно выдает результаты ПЦР-тестов. Сколько они дали положительных анализов, столько в статистике и отражается. Да, изначально были нестыковки… К примеру, заболевший человек сдал ПЦР в нашей лаборатории, результат пришел положительный. Он, не веря в это, идет сдавать анализ на платной основе в частную лабораторию «Олимп» и там получает тот же результат. В итоге этот человек проходил два раза в наших данных. По два раза мелькали и граждане, пролечившиеся в стационаре, так как они сдавали тесты на коронавирус при поступлении в больницу и при выписке. Но сейчас этот вопрос уже проработан на уровне республики. Повторные результаты в базе не учитываются. Скрывать или дописывать заболевших нам ни к чему!

– Вы много лет работаете в санитарно-эпидемиологической службе. Помимо коронавируса приходилось ли бороться с другими массовыми заболеваниями?

– Да. Помню 1986 год, ЧС была связана с молочным заводом. Тогда в Рудном одновременно заболели дизентерией 2400 человек. Наша служба развернула инфекционные стационары в больницах, школах. Освободили все помещения, которые можно было, собрали эпидемиологов со всего региона. Была приостановлена работа многих объектов. В итоге мы все вместе справились, ликвидировав это инфекционное заболевание. Надеюсь, костанайцы прислушаются к нам и начнут соблюдать все ограничительные меры. Пренебрегать и недооценивать вирус однозначно не стоит. Берегите себя и будьте здоровы!

Валерия ВАХНЕНКО
Фото и видео Абиля ДОЩАНОВА