Елена НОВАК: “Правда глаза колет?”

Какие размышления навеяли слова Павла Кашина о «ссыльном» Костанае

– Весь Костанай и Рудный – это место ссыльных, кто сидят на корточках, в тапочках, в трениках, – такую характеристику, вызывающую неоднозначную реакцию, соседним городам дал поэт, музыкант, исполнитель Павел Кашин в программе «Когда все дома».

В какой-то степени с известным земляком не поспоришь, хотя слышать такие слова, признаться, не очень приятно. Действительно, в Костанае перед Февральской революцией насчитывалось около 20 тысяч жителей – в основном переселенцы или ссыльные.

– Большинство ссыльных составляли уголовники. Политических ссыльных в городе имелось около ста человек, – об этом в своих воспоминаниях, размещенных на сайте «Костанай и костанайцы», писала подпольщица-большевичка Мария Эдер-Ежова.

Политзаключенных отправляли в Костанай и при Сталине. Наказание в Костанае отбывали философ Михаил Бахтин, супруга Молотова, советский деятель Полина Жемчужина, которую на время ссылки сразу же поселили в нынешнем Сарыколе, а двухквартирные дома в районе Наримановского рынка построены руками ЗэКа. Есть в черте областного центра и УК-161/2 – колония с максимальным режимом безопасности и УК-161/1 – колония-поселение.

Теперь о городе горняков. В разговоре с Тимуром Кизяковым Павел Кашин вспоминает, как после поступления в музыкальное училище его поселили в рабочее общежитие, цитируем: «наполненное зэками». Такое общежитие, действительно, существовало – недалеко от него в начале 80-х годов жила коренная рудничанка Марина Унгур. Здание, расположенное по улице Горняков, было разрушено вслед за развалом Союза, сейчас о нем напоминают лишь руины.

– Видимо они были здесь на поселении, работали. А Рудный, и правда, был известным городом. Однажды приехала в Бийск, и местные, узнав, из какого я города, сказали, что наслышаны о нем как о месте, где живут криминальные авторитеты, – рассказывает Марина.

Преступность резко подскочила здесь в 90-е, когда ССГПО практически остановилось. Работы у людей не было, денег тоже. А на фоне практически ежевечернего отключения света в городе из дома лучше было не выходить. Рудничане рисковали остаться без шапок, рудничанки – без сережек вместе с ушами.

Еще одна версия – что город строили заключенные – имеет право на существование, но не находит письменного доказательства. Об этом рассказал сотрудник местного музея Александр Кургузкин.

– Моя мама переехала сюда в 1958-м, через год после того, как Рудный из поселка стал городом. Она подтверждает, что заключенных здесь не было, – пояснил музейный работник.

И все же воспоминания Кашина вызывают во мне диссонанс. Никак не клеются корточки, тапочки, треники со счастливым детством, которое в трудные 90-е старались создать мои родители. Не сочетаются с рассказами бабушки и деда, которые были одними из тех, кто строил ССГОК и Рудный. Но прав земляк, размышляя и о ссыльных местах, и о заключенных – все это часть нашей истории. Другое дело, что правда может колоть глаза…

Елена НОВАК,
корреспондент газеты “Наш Костанай”