Главный режиссер Русского драмтеатра о пути к мечте, жизненных ценностях, работе в Костанае и Москве

В январе 2022 года выпускница режиссерского факультета ГИТИСа, мастерской А. С. Кончаловского, Евгения Тикиджи-Хамбурьян поставила в Костанае спектакль «Руки у нас холодные». Драму костанайский зритель по достоинству оценил. В 2023 году состоялась комедия по одноименному произведению А. Островского «Невольница». И снова аншлаг!

У Евгении несколько образований. В копилке два красных диплома, один из которых по специальности «дирижер хора». К слову, именно музыка – сильная сторона режиссера, это легко уловить в спектаклях. Костанайцы отмечают, что с приходом Тикиджи-Хамбурьян репертуар театра поменялся в лучшую сторону, а постановки стали более смелыми.

ТВОРЧЕСКИЙ ПУТЬ

– Евгения, просматривая статьи о вас, мне так и не удалось найти ответ, почему вы выбрали именно эту профессию? Как пришли в театр, оказались у нас?

– В Костанай я попала благодаря Фонду поддержки выпускников ГИТИСа. Григорий Анатольевич Заславский (ректор ГИТИСа и российский театральный критик) в день защиты моего диплома предложил поехать в Казахстан поставить спектакль, чему я была рада. На мой взгляд, все что делается без любви и уважения творцов друг к другу, особенно в искусстве, не имеет никакого смысла. А здесь как раз все было по любви, именно поэтому вернулась в Костанай снова.

Я родилась и выросла в Ростове-на-Дону, в Москву переехала, когда поступила в ГИТИС. Меня всегда тянуло к искусству, но я не понимала, что именно мне там делать. Поначалу думала, буду актрисой, но, проработав два года, стало ясно: мне хочется в режиссуру. Из зала смотреть было интереснее, чем изнутри видеть картинку целиком и как-то докручивать в голове. Вообще я родилась в семье музыкантов и какое­-то время даже думала, что свяжу свою жизнь именно с этим, но ушла в театр.

– Как к этому отнеслись родители? В большинстве случаев есть сомнения, когда ребенок выбирает творческую специальность. Ведь работа должна быть стабильной…

– Моя семья – потомственные музыканты, но были категорически против любого искусства. Я не знаю, как объяснить это свое бесстрашие в попытках вопреки всему заниматься театром, если можно так выразиться.Но лично для меня слово «талант» формулируется как «невозможность не делать». Это своего рода особый магнит, и что бы ты ни делал, он тебя все равно будет притягивать. Ты можешь долго сопротивляться, но все равно это притяжение победит. Я тоже долго сопротивлялась и согласна с тем, что хочется какой-то стабильной жизни. Но четко понимала, что не могу этого не делать! Я не могу не хотеть заниматься театром! Чем бы не занималась по жизни, все равно думала про театр, про спектакли. Когда ты совсем молодой, это может показаться юношеским максимализмом, нежеланием учиться, потому что первое образование у меня с творчеством не связано. Но, оборачиваясь назад, понимаю, что это нужно было, чтобы найти себя и выбрать верное направление.

– Первый ваш спектакль в качестве режиссера был поставлен в Москве?

– Нет, в Ростове-на-Дону. На тот момент, обучаясь в Донском государственном техническом университете, делала «Студенческую весну». Мы тогда поставили какое-то подобие спектакля, и мне предложили сделать театральную студию при университете, которая впоследствии стала театром-студией. Там была сосредоточена вся моя деятельность, создавались мои первые спектакли. Сейчас я понимаю, насколько это было смело. Конечно, не идеально, но в целом считаю, что неплохо для человека, который вообще ничего не знал. К тому же с детства я терпеть не могла ходить в театр на спектакли, мне казалось, что это скучно. Я не понимала, почему люди так разговаривают на сцене, что-то исполняют, делают странные вещи и врут. На кого это рассчитано? Все, что происходило на сцене, меня раздражало, ходила в театр всегда внутренне зажавшись, понимая, что надо.

– Есть писатели, которые свои произведения вынашивали долгое время и только спустя время смогли написать их. Ваш первый спектакль «Руки у нас холодные», поставленный в стенах Костанайского драмтеатра, был более осознанным или это выход всего, что копилось годами, ждало своего часа?

– Безусловно, насмотренность дает вкус. Не могу сказать, что я заранее готовлю список того, что будет на сцене. Единственное, что есть из ранее заготовленного – большие трек-листы с музыкой, которая и отличает мои спектакли. Композиций у меня много, они всегда как-то выстреливают в нужный момент. Скажу так, в моем расписании даже есть специальное время для музыки. Когда беру текст, он будто начинает сигнализировать о чем-то, помогает собрать образ, дает определенные ощущения. И дальше, соприкасая это с собой, с опытом, с переживаниями, выдается в какое-то сценическое решение. Иногда этого не происходит, а порой случаются странные вещи. К примеру, ремень в «Щенке» не готовился, нужен был только удар. Но когда его принесли, ударили им – это был случайный порыв – и сцена сама начала подсказывать, как этим пользоваться. И подобных вещей масса, иногда даже самое нелогичное, происходящее в процессе, начинает обретать смысл.

– Как это было в других спектаклях? Всегда ли чувствуете, что именно этот элемент станет решающим?

– Такое чудо случилось и с Русланом Бушинским в моноспектакле «Amok. PS». На репетициях у него на пальцах был пластырь. Меня спросили, что это такое, я не могла ответить на этот вопрос. Мы решили оставить пластырь только на одном пальце, а потом это заиграло совсем по-другому. Мне кажется, что к театру важно относиться как к живому процессу, к сцене – как к живому месту, искать взаимоотношения со всем, что тебя окружает, и тогда предметы начнут тебе подсказывать, это будет диалог. Диванная режиссура, лично для меня, максимально редко работает. Заготовки, они, скорее, в разборе материала и понимании того, что нужно сказать артисту, как по смыслу это должно двигаться. Какая-то форма у нас обсуждена с художниками, то есть ключевые сцены. Например, в спектакле «Руки у нас холодные» – это игра на баяне. Да, я знала, что будет такой прием, но как это было сделано, мы увидели только на репетиции.

– Вам сразу удалось найти общий язык с коллективом театра?

– Коннект случился моментально. Я вообще была в шоке, что меня так быстро приняли. Помню, на первых читках тряслась, как заяц. Но я всегда, с самого начала, была заинтересована в том, чтобы не самоутвердиться за счет спектакля, не высказаться, швырнуть кость и уехать из города, а почувствовать в каждом особенность, какое-то больное место или травму, ожог. Понять то самое «хочу, но не могу», что-то личное в каждом услышать, дать опору в себе, чтобы сделать шаг за тот горизонт, который ты уже видишь. Я довольно внимательно отношусь к людям. Для меня важно дать понимание, что они со мной могут попробовать все, зайти не туда и знать, что я за это их никогда в жизни не застыжу, не перейду черту. Моя задача – дать им право на ошибку.

Конечно, я могу поругать, но только в том случае, когда чувствую в моменте импульс у артиста что-то сделать, а он почему-то от этого отказывается. Здесь важно понимать, что это не психотерапия какая-то, это работа. Было пару раз такое, когда актер переходил грань, погружался в ту реальность, и его приходилось возвращать, показывать, что это спектакль, роль, это не его жизнь.

Поначалу я не очень хорошо владела практическими инструментами и навыками, и это было страшно, когда случалась какая-то истерика, а ты просто не понимаешь, как человека успокоить. Но со временем и это мастерство приходит.

– В октябре прошлого года вас назначили главным режиссером. Прибавилось ли с новым статусом больше ответственности? Насколько волнительно это было?

– Конечно, прибавилось больше ответственности! Но я была к ней готова. Это очень волнительно, потому что неизвестность – всегда страшно. Но я с любопытством отношусь к сложностям и не боюсь их. Мне нравятся люди, спектакли, которые мы делаем, нравится работа. Статус главного режиссера позволяет находиться в этом свободном полете, позволяет пробовать новое и сложное.

УБЕЖДЕНИЯ И ЦЕННОСТИ

– Какие качества вас привлекают в людях? На что обращаете внимание при выборе друзей?

– Люблю в людях доброту, у меня все друзья такие. Но речь идет не о той доброте, которую часто путают с отсутствием границ, какой-то жертвенностью. Я говорю про доброе сердце. Мне кажется, это всегда видно и к таким людям тянет.

– Ваш избранник, Михаил Майоров, тоже выпускник ГИТИСа. Любовь зародилась здесь, в Костанае?

– Мы познакомились с ним в Москве, когда «Невольница» уже была, но тогда ни о чем серьезном речь не шла. Потом он увидел «Руки у нас холодные», а вскоре мне позвонил директор театра Юрий Иванович Ивлев: «Представляешь, к нам такой артист пришел (имея в виду Михаила), потому что увидел твои спектакли! Видишь, сколько всего ты делаешь для театра». А потом я приехала ставить «Щенка», и мы ближе познакомились с Мишей. К слову, все мои репетиции открыты, любой человек может прийти, задать вопросы и быть с нами столько, сколько ему нужно. Так, собственно, и сделал Миша на репетициях «Щенка». Когда приехала в Костанай, почему-то получилось, что именно он решал какие­-то мои бытовые вопросы, помогал. Так и начали встречаться, а сейчас готовимся к свадьбе!

О КОСТАНАЕ

– Каково это – перебраться из мегаполиса в маленький город? Все-таки другая страна, менталитет, обычаи…

– Я ехала в театр, и это все, что меня волновало. Считаю, смотреть через призму большого и маленького – это странно, потому что вижу здесь для себя возможности. Вокруг меня живые люди, и глупо взаимодействие с ними мерить рамками провинциального или столичного. Костанай мне чем-то напомнил родной Ростов-на-Дону, каким он был именно в период моей юности, и меня это умиляло. Единственная сложность заключается в том, что я вегетарианка и мне тяжело здесь найти вкусную готовую еду, а иногда даже и не готовую (улыбается). К слову, помню, когда три года назад впервые приехала сюда, еще не совсем понимала, где приобрести продукты, зашла в какой-то ларек, спрашиваю: «У вас есть хумус?» Продавец на меня смотрит, пытается понять, что я от нее хочу. В конце концов делает вывод, что я приезжая, и говорит: «Кумыс? Конечно, есть у нас кумыс».

В Москве я с большой гордостью говорю о Костанае и о театре, в котором работаю.

– Искренне поздравляем вас с предстоящими событиями! Спасибо за беседу!

Кристина ФРИТЦ,
фото Ларисы БОЖКО