За колючей проволокой ни души…

«НК» побывал в Кушмурунской колонии, ликвидированной четыре месяца назад

Учреждение УК-161/4 до момента своего закрытия оставалось одним из самых известных и скандальных в стране.

Расположенная поодаль от областного центра, в Аулиекольском районе, в четырех километрах от п. Кушмурун, зона время от времени привлекала к себе внимание: сюда регулярно ездили журналисты и правозащитники, здесь отбывали наказание известные криминальные авторитеты. В 2021 году была дописана последняя страница жизни колонии.

Износилась и устарела

Кушмурунская колония попала под программу оптимизации вместе с учреждением в ВКО и была ликвидирована по двум причинам. Во-первых, она не отвечает современным требованиям. Тюрьма разменяла шестой десяток, но за все это время здания (а их на территории УК всего 24) ни разу капитально не ремонтировались.

Во-вторых, заключенных по республике в целом стало меньше, в том числе и в нашем регионе. Кушмурунская колония может принять до 751 осужденного, однако в последние годы там отбывали срок не более 400 человек. К тому же лишь 50% заключенных работали и, соответственно, могли погашать иски. Долги на воле оставались у всех, а вот возможность трудоустройства предоставить могли не каждому. Так как Кушмурунская зона находится далеко от Костаная, предприниматели ехали сюда неохотно…

О том, что тюрьма будет ликвидирована, широкая общественность узнала в августе 2020 года. До января нынешнего года всех заключенных вывезли и распределили в учреждения Актобе и Петропавловска, иногородних направили по месту жительства. Всех сотрудников, как уверяло руководство Областного департамента уголовно-исправительной системы, смогут трудоустроить на новых местах: кто-то уедет в другие колонии, а кто-то останется работать в Кушмуруне. Зона давала работу порядка 70 аттестованным сотрудникам (тем, кто находился непосредственно на территории учреждения), 80 вольнонаемным и около 200 солдатам Нацгвардии.

Сейчас в колонии остаются 11 сотрудников и четыре войсковых наряда (по пять человек в сутки выходят на охрану зоны). До 1 апреля и они должны отсюда уехать.

Какая судьба теперь ждет территорию учреждения? Этот вопрос прорабатывается уже несколько месяцев. Последнее слово будет за акиматом области, а распоряжаться зданиями предстоит властям Аулиекольского района. Среди местного населения есть опасения, что с закрытием колонии уедет и большая часть населения, которая там работала. Однако аким п. Кушмурун Сапар Курмангалиев с этим мнением не согласен.

– Конечно, новость о закрытии колонии с радостью воспринимать невозможно. Уедут работники учреждения, а вместе с ними и их семьи, но не думаю, что это кардинально скажется на жизни поселка. Колония все-таки не градообразующее предприятие, – подчеркивает Курмангалиев.

Такая же точка зрения и у и.о. начальника колонии Серикбая Сейтенова. Он проработал в Кушмурунской зоне 20 лет. Начинал когда-то с начальника отряда и дошел до руководства. Возможно, и ему придется уехать из родного Кушмуруна, но тут уж как судьба распорядится…

– Для поселка это не катастрофа. Работники колонии и их семьи переедут, кого куда направят, но поселок как жил, так и будет жить, – считает Сейтенов.

Что именно станет с колонией, пока неизвестно, но и.о. начальника колонии поделился своим мнением: территория может отойти в пользу предприятий, добывающих боксит и уголь. А если не им, то кому еще сгодится такая специфическая территория?

Картина маслом…

Корреспонденты «НК» побывали в Кушмурунской колонии 19 марта. Отметим, что на территорию учреждения мы прошли с трудом: так как зеков здесь нет с прошлого года, снег убирать было некому, да и незачем. По этой причине бараки, где жили заключенные, и другие постройки оказались заметены. Ворота, которые обычно всегда держат на замке, открыты, сторожевые вышки и пункты пропуска пусты. О тюрьме тут явно напоминает только колючая проволока…

Здания, где располагаются спальные места осужденных, в колонии называют бараками. Выглядят они ветхо: полностью деревянные, начиная от лестниц, заканчивая окнами и дверьми. Как говорит Серикбай Сейтенов, текущий ремонт здесь проводили ежегодно, но в целом условия оставались неизменными.

Каждый барак здесь именуется отрядом. Всего в Кушмурунской зоне их пять. Было. Поднимаемся по высокой лестнице, украшенной стеклянными элементами, и попадаем в жилую зону. Здесь одна ванная комната, мини-кухонька, где стояли холодильник и чайник, комната для хранения вещей, что-то вроде гостиной и одна спальня. Там располагалось от 15 до 20 двухъярусных кроватей. Мебель вывезли еще не всю, кое-где остались металлические каркасы для нар.

Ванная комната в бараке для осужденных

Места, чтобы принять душ, в бараках нет, там можно было только умыться. Три ржавые раковины и столько же напольных унитазов – вот и все убранство ванной комнаты. Мыться заключенные ходили в общую баню.

Хотя осужденные «съехали» из колонии почти полгода назад, вещей бывших постояльцев здесь осталось предостаточно. Книги, диски, средства личной гигиены, одежда. На крючках так и осталась висеть тюремная форма, кто-то забыл снять с гвоздика в спальне четки… Так как отопления нет уже ни в одном бараке, повсюду гуляет ветер и царит холод. Во многих комнатах раскрыло и выбило окна, на полу лежит снег. От этих картин – мурашки по коже. Такое же ощущение, только с более жутким оттенком, возникает, когда заходишь в ДИЗО – дисциплинарный изолятор. Место, куда отправляют осужденных за нарушение режима или иные проступки. Длинный полумрачный коридор, где слышны лязги замков, больше напоминает темницу. Здесь 15 камер для провинившихся. Особо непокорные проводили в таких мрачных условиях в одиночку по 15 суток…Туалет и раковина тут же, нары свисают со стен на цепях, к полу приделаны стол и табуретки. По спине от увиденного пробегает холодок.

Так выглядит камера в ДИЗО

Теперь к более приятным вещам: в колонии были школа, профтехучилище, библиотека, а также так называемая промзона – там заключенные работали, чтобы погашать иски. Можно было пойти в пекарню, котельную, насосную станцию, швейный или мебельный цех, СТО, на предприятие по изготовлению металлоконструкций. Казалось бы, объектов немало, но в советское время Кушмурунская колония гремела на всю страну: здесь функционировала крупная мебельная фабрика, куда возили сырье из Сибири и Урала, Германии, Румынии, Грузии, Кыргызстана и Украины. Зона только и успевала принимать и отправлять вагоны с сырьем и готовым продуктом… Здесь же выпускали динамики для Челябинского радиозавода и в 80-х держали огромное подсобное хозяйство – только свиней до 1200 голов.

Недалеко от колонии расположено старое кладбище. В советское время, когда было запрещено отдавать тела умерших родственникам, заключенных хоронили здесь. В последние годы так делали лишь в исключительных случаях: если от зека отказывались родные…

Останется в истории

Кушмурунская колония запомнится нам громкими скандалами и происшествиями. К примеру, в марте 2018 года здесь отравились заключенные, выпив промышленный растворитель. Двое из них скончались прямо в учреждении, еще двое – в областной больнице, куда их доставили санавиацией. ЧП такого рода в колонии не было никогда. А вот случаев, связанных с пытками заключенных и превышением должностных полномочий руководством тюрьмы, известно несколько. В 2010 году бывший начальник тюрьмы и двое его подчиненных были осуждены за вымогательства с родственников заключенных. Садовский, Тригубко и Дюсембиев угрожали зекам штрафным изолятором, если те не предоставят им бытовую технику и деньги. Через четыре месяца после этого в колонии насмерть забили 23-летнего осужденного. Четверо должностных лиц были признаны виновными.

Котельная в Кушмурунской колонии

Самый последний скандал на зоне произошел в мае 2020 года, когда замначальника колонии Азат Шоканов жестоко избил дубинкой осужденного. Его судили по статье «Пытки» и приговорили к 2,5 годам ограничения свободы.

До 1997 года Кушмурунская колония была учреждением с усиленным режимом содержания. Здесь в разное время отбывали наказание за наркопреступления, кражи, грабежи, разбои, изнасилования. С момента образования тюрьмы через нее прошли 45 тысяч осужденных. Самыми известными из сидельцев были экс-аким Павлодарской области Галымжан Жакиянов, костанайский криминальный авторитет Марат Мукушев (более известный как Маратенок), занимавшийся многие годы рэкетом и крышеванием бизнеса. Еще одна «звезда» колонии – заслуженный тренер РК, боксер Сапабек Мукушев, осужденный за убийство спортсмена Виталия Севостьянова. Здесь же отбывал срок грузинский вор в законе Джумбер Гугава, которого якобы администрация колонии склонила к мытью полов в камере. Правда, после освобождения Гугава открестился от гуляющего по интернету и порочащего его видеоролика, мол, все это липа и монтаж.

Старожилы рассказывают, что были и такие необычные случаи в истории зоны: в 90-х тут отбывал наказание инвалид-колясочник. Вел себя смирно, за это к нему были снисходительны. А когда мужчина через пять лет освободился, выехал за периметр зоны, встал с коляски и пошел… Скоро и эти байки канут в небытие.

Останется на территории бывшей зоны только символ колонии – статуя цапель.

Татьяна НАЗАРУК
Фото и видео Абиля ДОЩАНОВА